Heartfelt? Sinbad, you don’t have a heart

Язычники говорят, мир рожден был из Хаоса.

И в своем прозрении, упрощенном и невежественном из-за их ограниченности, они правы так же бесконечно, как бесконечна Вселенная; ее сердце открыто для тысяч сияющих звезд и миров – цветущих, загнивающих, мертвых.
И все во Вселенной хаотично, а оттого – отчасти подвластно Эриде, ей, богине Хаоса и Раздора, чей пронзительный взгляд сияющих глаз смотрит насмешливо на вылепленную верховным Творцом Землю, крошечное яблоко раздора всея мироздания – самый хаотичный мирок, затерявшийся средь сверкающих драгоценными камнями созвездий.
Ее внимание небеспричинно: смертные, которых так чутко оберегали и наставляли верховные боги на протяжении столетий, были в крайней степени занятны – не было для Эриды удовольствия большего, чем медленное растление и погибель их земель. Войны, голод, болезни, безобразные чудовища, населяющие бескрайние моря – все это дело ее изящных женских рук и извращенного ума; предательства, жгучая горечь обиды, раздоры в семье и разлад в государстве – услада, что питает черное, жадное до безграничного хаоса сердце, подобно крови, текущей в жилах людей.
Эрида не раз спускалась к смертным в своем порочном, услаждающим мужской взор обличии, ибо женщина красотой своей способна погубить государства – вспомнить только падение Трои, зародившееся из одного яблока, удачно подброшенного на стол высокомерных, тщеславных богов; снисходила до краткой беседы с теми, чьи действия совпадали с ее волей и желаниями – самые страшные бунтовщики и мятежники находили свое место в рядах ее безобразной, но могущественной армии. Но реже всего Эрида заключала сделки – чертила на пепельном предплечье кривой крест, связывая себя нерушимым словом богини и обещая избранному богатства взамен на желаемое.
Ни разу Эрида не просчиталась; ни разу не вышла из спора проигравшей; ни разу не признала правоту смертного, ибо жестокий суд Тартара вершил справедливость в пользу своей коварной госпожи – все, кто посмел бросить вызов богине Раздора, оканчивали свой смертный путь не в тишине царства Аида, но в засушливой пустыне алькова хаоса, терзаемые созвездиями, принявшими облик невиданных доселе монстров.
Ни разу. До этих пор.

Смертный, что не только живым вышел из Тартара, но и обвел саму богиню вокруг пальца и ускользнул с богатой добычей; никогда ненависть и злоба не кипели в Эриде так яростно, как при упоминании имени Синдбада, пресловутой «Легенды Семи Морей». Она бы растерла его в порошок меж своих тонких пальцев, раздавила в кулаке как назойливую мушку, прихлопнула раскрытой ладонью, размазав останки по остывающим в лучах закатного солнца мостовым Сиракуз, но слово, связавшее ее по рукам и ногам выжженным на коже ее же касанием клеймом, вынудило Эриду не только отступить в тень, но и расстаться с Книгой Мира – реликвией, что ввергла бы в хаос величайший из двенадцати городов человечьего рода.

«Синдбад, – недобро шептала Эрида, в чаше воды наблюдая за тем, как отчаливает его судно с добычей для него куда более ценной, чем все богатства Финикии. – Ты еще пожалеешь о том, что связался со мной».
И очередной крест сверкнул в сгущающихся сумерках так же ярко, как и ее полные злобы глаза.

Годы шли – и Эрида наблюдала. Благородный царь Димос, чей склад ума и нрава были так ненавистны богине, скоропостижно скончался: место его, что было ожидаемо, занял уже зрелый Протей. Эрида хмурилась, видя, как бережно он обращается с вверенным ему государством; злилась, когда проваливались любые ее попытки очернить сердце молодого государя горечью потери Марины; наконец, скучающе отводила взгляд, понимая, что вскормить в нем ненависть – дело такое же гиблое, как взывать к голосу разума воинственного Ареса.
Эрида искала во всех частях света; крутила планету в своих руках, как игрушку, сдерживаясь от желания швырнуть ненавистный шар в небытие. И когда ее чаша терпения почти переполнилась, когда рука ее уже потянулась за помощью к созвездиям в небе, она нашла его. На пути к Жасминовым островам, затерянным средь глубин океана.
Теперь Эрида знала, как скоротать время: она наблюдала, смотрела прямо в людские сердца и видела куда больше, чем Синдбад, ослепленный любовью и обожанием к своей избраннице.

Марине очень скоро наскучил океан, стала тягостной корабельная жизнь: как же просто она спутала любовь к Синдбаду с желанием вырваться из дворцовых оков! Эрида видела, как час за часом, день за днем темнело ее сердце и как страстно хотело оно вернуться обратно, к привилегированной жизни: Марина, хоть и была женщиной храброй, но женщиной оставалась и ее неумолимо тянуло на сушу, к цивилизации, к спокойному и понимающему Протею, такому ненавязчивому в своей любви. Синдбад был другим – он требовал страсти, огня, забирал все себе и не давал взамен ничего, выжигая чувства и оставляя за собой лишь пепел: Эрида видела в нем недюжинный потенциал и почти жалела о данном себе обещании стереть пирата в порошок. Почти.
Потому она взялась за Марину. Эрида приходила к ней во снах, притворяясь матерью, отцом, Протеем, покойным государем; вливала в душу лживые речи и отравляла сердце сомнениями. Эрида была искусна в обмане и уже через неделю Марина сделалась замкнутой и нелюдимой; отсылала Синдбада прочь каждый раз, когда он приходил к ней в каюту, ссылаясь на недомогание.
Но и этого богине, жадной до ругани, было мало. Она всыпала дурман в воду Синдбада, мутила его разум и мягко подталкивала к домам терпимости каждый раз, когда корабль причаливал к городам; Марина, прознав об этом, закатила скандал, выплюнула всю ту словесную, сдобренную отборной матросской руганью гниль, что держала в себе месяцами.
От соблазна ударить Марину, столь неосторожную в некоторых резких высказываниях, Синдбада сдержала только рука Кэйла. Эрида смеялась, видя, как оскорбленная Марина собирает свои немногочисленные пожитки и в ярости садится на судно, идущее до Сиракуз. Больше Синдбад ее не видел.
Эрида проследила за ней, из любопытства. Марина так и не вернулась на родину: корабль, ведомый неумелым капитаном, затонул меж рифов и скал. Да и смысл был этой девице вновь прибиваться ко двору? Протей уже женат на благодетельной женщине и хоть несчастлив, но спокоен в браке и доволен своей царицей.
Смерть Марины стала приятным послевкусием к учиненному Эридой раздору. Но самое интересное ждало ее впереди.

Синдбад, прежде словоохотливый и удалой, сделался, как казалось Эриде, – в сердце обманувшего ее смертного она, к своей безграничной досаде, не могла заглянуть – мрачным и колким; его верная команда не покинула его, но в один голос заверила Кэйла, что скоро ему перенимать капитанский штурвал. Каждый пиратский набег становился кровавее, безжалостнее: моря и океаны окрасились пролитой кровью и вскоре Легенда Семи Морей стала их Грозой – Синдбада все еще узнавали, но теперь не просили знаменитого капитана рассказать о своих похождениях за щербатой кружкой доброго пойла, нет-нет – теперь его боялись до дрожи в коленях.
И Эрида, ухмыляясь, отмечала, как же они становятся похожи друг на друга.

Когда сердце Синдбада ожесточилось достаточно, чтобы, казалось, не вспоминать более о Марине, Эрида вмешалась вновь: не способная скользкой змеей пролезть в его сновидения, она прибегла к методам грязным, но действенным. Не стесняясь убожества смертной оболочки, Эрида принимала облик Марины и порой, когда Синдбад ненадолго выбирался из цепких лап кабаков и борделей и прогуливался по шумным базарам, мелькала в толпе, нарочно мозоля ему глаза; стоило Синдбаду заметить ее, Эрида в обличье Марины смеялась, игриво подмигивала и растворялась в людском потоке.
В конце концов, она ведь обожала притворяться.

Когда «божественная воля» Эриды свершилась, когда она была уверена, что Синдбад уверовал в собственное безумие или, как минимум, сломался, богиня решила снизойти до беседы с ним. Синдбада было легко найти: стоит пойти по следу из брошенных в кабаках на Фиджи золотых монет и крепкого запаха алкоголя, как тропа приведет тебя к самому дорогому из домов терпимости на островах. Эрида не благословляла подобные заведения, – она ведь не Афродита, чтобы продавать свою красоту за деньги и блага – но и не отрицала их пользы: самые кровавые драки случались в борделях, самые страшные предательства проворачивались благодаря разговорчивым шлюхам, готовым выложить любые секреты за звонкую монету.

Эрида нашла Синдбада в одной из комнат на верхних этажах: ей ничего не стоило незримой тенью скользнуть меж посетителей душного салона. Юрким эфиром шмыгнув в открытую дверь, она осмотрелась – и растянула красные губы в довольной ухмылке.
Синдбад лежал один на смятых простынях: спящий, полураздетый, образец святости среди рассадка разврата и порока. Бесшумно скользя по комнате, Эрида ледяными пальцами касалась свеч, гася ненавистный ей свет; после, погрузив комнату в непроглядную темноту, подняла свой взгляд наверх и обнаружила прямо над ложем зеркало, заменившее собою потолок.
О, смертные и их чудесные, извращенные нравы.
Не найдя лучшего укрытия, Эрида оттолкнулась от устланного богатым пушистым ковром пола и плавно погрузилась в зеркало, сделавшееся вмиг тягучим, как смола по ее повелению – нет лучше портала в параллельное царство, чем гладь отражения мира смертных. Наблюдая за Синдбадом с потолка, сквозь разделяющую их зеркальную преграду, Эрида едва сдерживала злобный смех – о, ее месть так близка.
Сперва Эрида царапнула по зеркалу острыми ногтями – и режущий слух звук нашел отражение в комнате, заглушив льющуюся с первых этажей музыку.
После – постучала, будто в дверь, согнутым пальцем со своей стороны по зеркалу, глядя прямо на Синдбада. Его реакция должна окупить все ее старания забраться сюда.
– Синдба-а-ад… – напевно, чуть ли не ласково тянет богиня для верности, беспрерывно постукивая изящными пальцами по импровизированной двери в параллельный мир. – Занимается новый де-е-ень… Проснись и сияй, мой дорогой.
И когда пират открыл глаза, Эрида протянула к нему свои руки из зеркала, обхватила путами темных, извивающихся в хаотичном беспокойстве волос и, рассмеявшись в лицо, утянула за собой в темноту.
Боюсь, Синдбад, что с хозяйкой борделя расплачиваться придется твоим друзьям.
[NIC]ERIS[/NIC]
[STA]Rise and shine![/STA]
[AVA]http://s4.uploads.ru/pChoF.gif[/AVA]

Отредактировано Emily Kaldwin (16.09.2016 22:56)

IMPETUS crossover

Меню навигации

Пользовательские ссылки

Информация о пользователе

Heartfelt? Sinbad, you don’t have a heart

Сообщений 1 страница 2 из 2

Поделиться115.09.2016 12:06

Поделиться216.09.2016 22:55